Джеффри А. Мартин

Центр Изучения НеСимволического Сознания

Абстракт

Устойчивые формы недуального сознания, Просветление, мистические переживания и т.д. (Устойчивые НеСимволические Переживания) были известны со времен античности.

Хотя проводились спорадические исследования этих переживаний, исследование, представленное здесь являет собой первое широкое исследование в русле когнитивной психологии.

Метод: Осмысление субъективного опыта пятидесяти взрослых участников, испытавших или испытывающих устойчивое несимволическое переживание, было проведено путем проведения 6-12 часовых полуструктурированных интервью и с помощью тематического анализа. Дополнительная оценка проводилась с использованием психометрических приемов, психологических измерений и экспериментирования.

Результаты: Были выделены пять центральных категорий изменений, согласующихся между собой: само-осознание (чувство Самости), познание, эмоции, восприятие и память. На базе отчетов участников были сформировали кластеры устойчивых изменений.

 

 

Вступление

Специфическая категория человеческого опыта описывалась философами и мистиками со времен античности (Хансон, 1991; Стейс, 1960). Ей давались разные имена: недуальное сознание; просветление; мистический опыт; пиковое переживание; трансцендентный опыт; покой, приносящий понимание; тотальное сознание; божественное единение и т.д. (Левин&Стил, 2005; Томас&Купер, 1980). Такие переживания, которые в статье обобщены под общим термином Устойчивое НеСимволическое Переживание (УНСП), характерны для людей религиозных, или духовных искателей, хотя о них сообщают и атеисты и гностики (Ньюберг, Д’Аквилий&Рауз, 2001; Ньюберг& Уалдман, 2006, 2009).

Фактически, вся информация об этих переживаниях поступает из сильно варьирующихся само-отчетов (МакГин, 1991; Стейс, 1960). Традиционно, такие типы переживаний считались трудно поддающимися научным исследованиям. Но, учитывая количество и диапазон исследовательского инструментария последних лет, появилась возможность для скрупулёзного изучения этого психологического феномена. Настоящее исследование ставит своей задачей определить измеряемые данные и собрать детали от первых лиц с помощью методов, не включающих религиозный, культурологический и другие контексты, при помощи которых часто описывается УНСП. Задаваемые вопросы были направлены на выявление уровней самоощущения, познания, эмоций, памяти и перцепции. Полученные результаты позволили предположить, наличие подобных психологических характеристик в отдельных группах участников. Поэтому, уже само образование таких отдельных групп, придало специфическое направление исследованию.

Определение словосочетания: Устойчивое НеСимволическое Переживание (УНСП)

Было очень сложно привлечь к сотрудничеству людей, в которых мы были заинтересованы. Как правило, они считали, что не были бы, и не могли бы быть поняты научно. Было очень важно найти тот язык, который бы не оттолкнул их уже на начальной стадии привлечения к исследовательской программе. На всем протяжении исследования, я перепробовал множество терминов и словосочетаний, в поисках того, которое могло бы быть ими принято.

Термин не-символический возник из исследования Cook-Greuter (2000), на тему развития эго и трансцендентности. В то время, как она в целом предпочитала термин постсимволический, она использовала термин, связанный с не-символическим в статье 2000 года в следующем контексте:

«Восточные психологи часто указывают на не-символически опосредованные или непосредственные способы познания как на единственный путь, способный привести к просветлению или к истинному пониманию человеческой природы. Действительно, они считают нашу зависимость от языка опосредованного, дискурсивного мышления, одним из важнейших препятствий в восприятии истины или божественной самости, или в единении с Землей» (Cook-Greuter, р.230).

Аналогичные термины существуют в научном психологическом сообществе, и в нашем случае именно термин «не-символический» оказался с готовностью принят участниками.

На протяжении всего исследования, я неизменно использовал слова переживание и сознание в беседах с участниками. Я не хочу сказать, что определения этих слов могут рассматриваться как эквивалент. Скорее эти термины были наиболее употребляемы участниками. Некоторые сильно возражали против одного, другие, так же сильно, против другого. Были такие, для которых ничто не было приемлемым. Я использовал оба термина как в академических беседах с участниками, так и в описании, но лично я себя чувствую удобнее, употребляя термин переживание (experience). Я уверен, что то, что представлено в этом исследовании, в первую очередь касается рассказов участников о текущем, от момента к моменту, их переживании мира, и что термин сознание может быть слишком общим в этом контексте.

Термин устойчивое используется для обозначения стойкого, длящегося переживания, в отличие от временного. Устойчивое используется не потому, что исследование показало, что участники, переживающие УНСП, могут вернуться к «нормальному» сознанию. Для исследования, определение устойчивое означает, что испытуемый имел продолжительное не-символическое переживание на протяжении минимум одного года в той или иной форме.

 

 

МЕТОД

Участники

Этот исследовательский проект подразумевал около 1200 участников с УНСП; однако представленные здесь результаты исходят напрямую от первых 50 участников, согласившихся на углубленные интервью. На основании общих результатов исследования, мы посчитали, что этих 50ти будет достаточно для репрезентации данных, которые были выявлены у более широкой выборки. Первые участники были выбраны по следующим критериям: (а) самоотчет о формах УНСП, религиозных, духовных или светских, и (б) участие в деятельности общины, которая подтверждает эти заявления. Я также использовал критерий Стейса (1960) для того, чтобы квалифицировать первичных участников.

Первые потенциальные участники были выбраны путем поиска среди обширной литературы и официальных документов. По выбранному списку были разосланы бумажные и электронные письма с описанием проекта и приглашением в нем участвовать. В нашей базе данных было около 250 имен, из которых около 100 проявили некоторый интерес к участию. Следующим шагом было посещение частных и публичных библиотек, в которых хранились документы, собранные группами, изучавшими различные религиозные направления и поиск контактной информации. Этим группам по почте были отправлены письма с просьбой распространить информацию о проекте исследования. Это добавило еще около 50 потенциальных участников. Далее, я связывался со всеми этими изначально потенциальными кандидатами, чтобы найти дополнительных людей. Я обнаружил, что люди испытавшие УНСП часто контактировали с небольшими группами тех, кто тоже испытывал похожие переживания. Таким образом, благодаря личным контактам, наша база данных увеличилась до 500 человек.

Способ набора потенциальных участников для исследования на протяжении всего процесса оставался неизменным. По нашему списку посылались электронные письма с извещением о предстоящем исследовании и предложением примкнуть к нему в качестве волонтеров. Обычно отзывалось от 30 до 50 кандидатов. В первый раз они заполняли информационный бланк с демографической информацией: сведения о религиозной принадлежности или духовной платформе, деятельности и т.п. Туда были также включены вопросы о поведенческих привычках, типа использовании психоделических препаратов, но кандидаты могли не отвечать на вопросы, казавшиеся им неудобными.

Средний возраст участников этого исследования был 52.13(SD =13.26, Median =53.50, Minimum=18, Maximum= 93). Приблизительный возраст, когда не-символические переживания превратились в устойчивые был 41.45 (SD =14.31, Median = 40, Minimum=4, Maximum=67). Приблизительная протяженность времени, на протяжении которой участник отмечал состояние устойчивого не-символического переживания к моменту начала исследования было 10.38 (SD =13.29, Median = 7, Minimum=1, Maximum=65). 72 % участников проживали в Соединенных Штатах, с равномерным распределением по главным географическим регионам. 3% были жителями Канады и оставшийся процент проживал в Европе (Германия, Франция, Англия, Шотландия, Ирландия, Нидерланды, Швейцария и Италия) и Австралии. Более 90% были по происхождению англоговорящими и расовое различие было минимально: все участники были белой расы. Также присутствовало очень низкое гендерное различие: 78% являлось мужчинами. Я постоянно испытывал трудности с привлечением большего числа женщин, которые сообщали об УНСП, несмотря на различные методологические попытки это сделать; в том числе и с использованием подбора женского персонала, который бы включал женщин с УНСП.

В вопросе об образовании, 66% участников указали, как минимум, на диплом колледжа. Только один не имел диплома высшей школы. Большинство участников выросли в одной или нескольких религиозных традициях, распределенных так: Буддизм, Индуизм, Ислам, Христианство и Иудаизм. Небольшое меньшинство воспитывалось в среде гностиков или атеистов. Более половины практиковали одну или более религиозную или духовную практику перед УНСП.

На протяжении исследования, примерно половина участников не принадлежала ни к одной религии, в то время, как вторая половина распределилась между Буддизмом, Индуизмом, Исламом, Христианством и Иудаизмом или местными религиями. Большинство участников практиковало различные формы медитации или созерцательные молитвы, на протяжении от 52х лет и до трех дней до момента переживания УНСП. 14% никогда не медитировали и не практиковали никаких форм концентрации или созерцательных молитв. 52% использовали галлюциногенные препараты в какой-то момент, но никто не заявил, что именно психоделики спровоцировали УНСП.

 

Сбор данных

Первая фаза сбора данных началась с опроса участников по опросникам широкого спектра об устоявшихся личностных качествах, развитии, состоянии, чертах и образе жизни. Эти пилот-данные не показали что-либо выходящее за рамки нормального и не были опубликованы. Данные показали, что люди из этой выборки были в среднем более благополучными и имели невысокий индекс депрессии и низкий уровень стресса. Вряд ли, эти данные могли претендовать на революционные, будучи близки к тысячам других, похожих на них и полученных от людей из подобных выборок.

Проект продолжался путем сбора данных при помощи опросников, но следующей его фазой была беседа. Я провел более 2 лет моей жизни в машине, встречаясь индивидуально с участниками. Это вылилось в 142 интервью, большинство из которых длилось от 6 до 12 часов. Все беседы были записаны с использованием голосового диктофона «Сони» и, в последствии, на телефон «Моторола» с оперативной системой Андроид в pcm формате. Письменные записи почти никогда не производились. Если участник что-то записывал или рисовал, оригиналы по возможности сохранялись. Фотографические снимки были приложены к данным. В основном, беседы происходили у участников дома, или в других местах, которые они предпочитали: рестораны, кафе-шопы, парки, университеты, частные клубы и публичные библиотеки.

Вопросы были открытого типа и концентрировались на 5 основных областях: самоощущение (Чувство Самости), познание, эмоции, память и перцепция. Беседа начиналась с просьбы описать свое прошлое и поделиться пережитым опытом. Затем следовал обычный разговор на 30-60 минут, чтобы достичь большего взаимопонимания в последующей работе. Это время было также необходимо для выявления и синхронизации языка и терминологии с теми, что использовал собеседник. По окончании этого времени, я начинал задавать вопросы на тему познания. Первые вопросы, в основном, касались информации, упоминавшийся в предшествующий период и связанной с познанием. Виртуально, все участники упоминали об успокоении «мыслительных вибраций», поэтому первые вопросы были именно об этом. Простые начальные вопросы были: «Вы заметили изменения в ваших мыслях перед и после «перехода» по количеству, силе или еще чему-нибудь? Были ли они более или менее новыми, или, например, казались неизмененными? Они казались такими же или сильнее, или слабее?»

Следующая серия вопросов обычно касалась эмоций, затем шли перцепция и память. После чего, вопросы по основным областям повторялись. Те же самые вопросы формулировались по-другому и в различных комбинациях для большего углубления темы. Часто ответы возвращались собеседнику в обобщённой форме, чтобы подтвердить правильно ли его понимает интервьюер. Беседы длились от 6 до 12 часов, в среднем 8 часов. Небольшое количество участников было отобрано для второй, и даже третьей и четвертой бесед с тем, чтобы сравнить полученные данные. В этих беседах использовался тот же принцип, что и в предыдущих.

В процессе анализа, мы иногда связывались с участниками, чтобы прояснить некоторые моменты для проверки достоверности моей интерпретации или степени понимания.

Такой вариант проверки на точность и надежность считался очень важным, по причине характера материала. В период интервью, я не испытывал состояния УНСП и полученный материал был для меня незнакомым. Мы также делились материалами интервью с другими исследователями, для обеспечения обратной связи в целях достоверности. Интервью проходили в свободном режиме, часто включали в себя длинные паузы, во время которых участники обдумывали или «ждали» ответы. Несмотря на то, что многие участники часто говорили о своем опыте и отвечали на вопросы о них, никто раньше не задавал им вопросы такого типа, как это делал я. Это заставляло их глубже вникать в суть своих ответов. И это играло мне на руку, поскольку обычно процесс им очень нравился, и они рекомендовали пройти через процедуру тем своим знакомым, кто бы мог подойти нашему исследованию.

Во время сбора данных участники не знали заранее об ответах других своих коллег на вопросы. Хотя я докладывал о стадиях исследования на научных конференциях в этот период, ответы никогда не публиковались и не обсуждались публично дабы избежать смешения имеющихся данных. Обработка основных данных была закончена к концу 2010. Настоящая статья это первый углубленный письменный отчет о собранных нами данных.

Везде, где это было возможно, я старался эмпирически подтверждать доступные проверке детали субъективных отчетов из интервью. Наиболее часто это делалось путем просмотра проверяемых заявлений из ответов участников. Например, нередко участники заявляли, что он или она чувствовали себя свободными от таких культурных рамок, как расовые и гендерные предвзятости. В этих случаях я использовал онлайн тесты из Project Implicit Hаrvard University. Я также использовал оборудование для физиологического мониторинга, включая EEG, SPV, аппаратуру для измерения сердечного и дыхательного ритма и т. д. Многие из этих тестов, использовавшихся в пилотном исследовании, перешли в сегодняшние, о которых отчет будет сделан в дальнейшем.

Данные Анализов

Структурированный, частично структурированный и неструктурированный тематический анализ был проведен на основании качественных данных из интервью, для лучшего уточнения информации, полученной от участников. Это было сделано с каждым из интервью и после был проведен их сравнительный анализ. Эти сравнения включали общие контрасты в содержаниях интервью, и также в сравнении подмножеств, например, членов одной и той же религиозной группы. Как уже отмечалось, дополнительные методы — самоотчеты, опыты и физиологические измерения, были включены в анализ наряду с аналитическими методами, использовавшимися с каждым из них.

 

Результаты

Первое, что было обнаружено, это то, что УНСП выражается в важных изменениях в областях чувства Самости и в восприятии индивидуальной среды, и что УНСП переживается каждым по-разному. Можно сказать, что существует некий континуум, который состоит из нескольких различных участков, и где можно наблюдать специфические изменения в области чувства Самости, восприятия, эмоциях, познании и памяти. Некоторые из этих глубоко лежащих изменений независимы от духовных или религиозных традиций, в то время, как другие кажутся находящимися под сильным влиянием индивидуальных верований. Возможно, что уровень прогрессии континуума, зависит от религиозной или духовной традиции, практикующейся участником.

 

УНСП: Континуум?

Проанализировав первую группу интервью, нам стала ясно сходство в описаниях переживний. Через некоторое время стало очевидным, что каждый отчет может быть объединен в один кластер с другими, и были выявлены различные типы таких кластеров. В первый период я часто называл эти группировки корзины или локации, в сознательном стремлении избежать таких обязывающих терминов как стадии или уровни, поскольку, в тот ранний период начала сбора данных, не было никакого доказательства на присутствие таковых.

Когда были собраны данные от 50 участников, стало абсолютно очевидно, что эти индивидуальные отчеты имели что-то общее. Многие участники говорили о том, что их переживания УНСП менялись со временем. Когда были исследованы эти изменения, стало обнаруживаться, что участники переходили из одной локации в другую. И чем больше мы изучали интервью, тем яснее было видно, что их переходы указывали на специфический упорядоченный континуум.

Если участники попадали в УНСП из нормального состояния, то казалось, что они могли попасть в любую локацию на континууме. Каждая из локаций представляла собой особый способ переживания себя и реальности; одна была похожим образом описана многочисленными участниками, когда они отвечали на вопросы об их аспекте самосознания, восприятия, эмоций, познания и памяти. Большинство участников оставалось в той же локации и дальше. Другие утрачивали опыт УНСП или переходили от одних локаций к другим на континууме. Это движение могло быть как «вперед», так и «назад», хотя это только лишь произвольные метки, и они не предназначены для оценки состояния.

Когда была изучена общая картина, то появился континуум, который отражал прогрессию от «нормального» бодрствующего сознания до отдаленных локаций, где участники отмечали отсутствие определенного восприятия Себя, связных мыслей, эмоций и способности сделать выбор. Находящиеся перед этой локацией, казалось провоцировали последовательные изменения в этом направлении. Существование этого континуума было обнаружено лишь на поздних стадиях исследования. Соответственно, на ранних стадиях я не задавал достаточно вопросов, чтобы выявить процент тех, кто останавливался на одной локации, а кто нет, кто перемещался вперед и назад, степень текучести и т. д.

В случае с теми участниками, кто не останавливался на одном месте на континууме, казалось, что их духовные практики, верования и религиозные традиции влияют на и движение по континууму. Вариант континуума Христианской традиции, особенно до-Бернадетт Робертс (1993), кажется заканчивается приблизительно на двух третях. Некоторые Буддистские традиции заходят дальше, в то время, как другие останавливаются там же, где Христианские. Техники, используемые участниками и ими абсорбированные верования, казалось, определяют какой отрезок континуума они проживают. Некоторые из тех, кто перемещался по множественным локациям континуума, казалось, были в состоянии специально выбирать какую из локаций они хотели бы пережить. Другими словами, казалось, что в описанных опытах, присутствовала некая упорядоченная прогрессия.

 

Основные элементы

Поскольку я пытался выявить наиболее согласующиеся элементы УНСП, о которых рассказывали участники, исследование, прежде всего сконцентрировалось на изменениях в: самосознании, эмоциях, восприятии, памяти и познании. Эти элементы были наиболее удобны для получения данных об индивидуальных убеждениях, культурных различиях, и т.д. И это оказалась весьма эффективная стратегия, которая принесла ясные и последовательные ответы.

 

Самосознание (Чувство самости, селф)

Возможно наиболее универсальные изменения, отмеченные участниками, испытавшими УНСП, касались чувства Самости (самосознания). Они испытали фундаментальные изменения от сугубо индивидуализированного чувства Самости, характерного для нормального состояния, до чего-то «другого». То, как описывалось это «другое», часто было связано с их религиозными или духовными традициями, или их отсутствием. Например, Буддисты часто говорили о чувстве объемности, в то время, как Христиане рассказывали об опыте единения с Богом, Иисусом или Святым Духом, в зависимости от их культовой принадлежности. Хотя, каждый испытывал превращение чувства Самости во что-то, что казалось «больше» и менее индивидуальным, чем то, как он чувствовал себя ранее. Часто, участники говорили о расширении за пределы тела, иногда очень далеко за привычные пределы. Для лучшего понимания этого состояния, его можно обозначить как переход от локального чувства Самости к нелокальному.

Это изменение было очень резким и большинство участников заметило это сразу же, хотя поначалу они не могли точно осознать, что происходит. Чувство Самости изменялось немедленно у приблизительно 70% участников. У остальных 30% это происходило постепенно с периодом развития, варьирующимся от нескольких дней до четырех месяцев. Те, кто не принадлежал к религиозным и духовным течениям, говорили, что они себя чувствовали, как при состоянии психического расстройства. Эти оценки не основывались на эмоциональном или ментальном недомогании. Это было рациональное описание, поскольку та реальность, которую они переживали, была резко отлична от привычной им и всем тем, кого они знали. Многие из этих участников обращались за профессиональной психологической помощью, которая, однако, не принесла видимых успехов. Нередко, клиницисты говорили, что это состояние похоже на состояние деперсонализации, что не исключает позитивной природы этого опыта.

Мы обнаружили несколько нюансов в том, как чувство Самости ощущалось в разных локациях на континууме. На ранних локациях, чувство Самости как бы расширялось и часто казалось составляющей частью окружающего мира. На следующих локациях континуума, происходили более заметные изменения все его индивидуальные аспекты исчезали. Перед этой локацией некоторые аспекты чувства Самости еще оставались, и участники могли иногда вернуться в свое старое состояние. Девять участников испытали эту степень изменений; у двух участников опыт УНСП изначально произошел на этих локациях континуума; остальные семь перешли на этот участок позже. Все эти переходы принесли существенные изменения во взгляды на мир, в соответствии с религиозными и духовными традициями участников. Переходы на следующие локации континуума были немедленными, в том смысле, что они происходили мгновенно и часто разрушали переживание «Истинности» с той же интенсивностью, что и начальное вхождение в УНСП. Отмечу, что в дальнейшем — в этой статье, Локация 4 всеми отнесена именно к этой части континуума. Хотя это обобщено в одну единую локацию для удобства сравнения с другими основными разделами континуума, в моих каждодневных исследованиях я использую больше уровней, чтобы обеспечить лучшую степень детализации данных.

Участники отмечали, что УНСП провоцировало глубокое чувство уверенности, которое влияло на их мировоззрение, которое становилось более углубленным и устойчивым и служило им прочным фундаментом на некоторое время. Участники, которые переживали переход с ранних локаций на континууме к более поздним, говорили, что предыдущая уверенность и ассоциируемый с ней опыт исчезали. Например, участники христиане, пережившие такой переход, теряли чувство Христа, Бога, Божественного Духа и их уверенность, ранее получаемая от этого непрерывного опыта, претерпевала глубокие изменения. Важно отметить, что такой переход часто сопровождался новыми и более глубокими уровнями уверенности, хотя они значительно отличались от тех, что были до этого.

Эти ощущения испытывали и участники, которые не принадлежали к определенной религиозной традиции. Часто, на ранних стадиях континуума, они отмечали свой собственный тип единения или некую сильную связь, хотя она обычно не была связана с божественной персонализацией. Тем не менее, как и многие верующие, эти участники часто говорили о чувстве всепроникающей энергии, которую они называли «сознание». Они чувствовали это сознание повсюду, включая инертную материю, хотя, после перехода на дальнейшие локации, это чувство пропадало. То, что оставалось, заставляло их чувствовать себя еще более уверенными в подлинности их опыта.

Несмотря на обширные и потенциально тревожные изменения в чувстве Самости, почти все участники заявляли, что они не хотели бы вернуться обратно к прежним состояниям бытия. Они предпочитали видеть текущую локацию как идеальное УНСП, несмотря на то, что они утверждали противоположное на других локациях и про другой опыт. Это иногда происходило в случаях, когда участник продвигался вперед по континууму, а потом возвращался на ранние локации. Такие участники были в состоянии точно выразить почему опыт на ранних или поздних локациях был выше, чем тот, что они испытывали сейчас, и почему, тем не менее текущая локация была для них предпочтительней.

 

Познание (когнитивность)

Следующий внушительный раздел отчета касается перемен в природе и количестве мыслей. Фактически, все участники описали, что это было первое, что они заметили, войдя в УНСП.

Природа и уровень изменений зависели от локации, на которой находился участник. На ранних участках континуума, почти все участники отметили значительное снижение или полное отсутствие мыслей. Около 5% отметили, что их мысли, на самом деле, увеличились. Те, кто отмечали присутствие мыслей, в том числе и их большую интенсивность, заявили, что находились гораздо меньше под их влиянием. Они говорили, что по большей части, мысли приходили и уходили и, как правило, были лишены или очень мало окрашены эмоциональным содержанием.

Почти сразу стало ясно, что участники не отмечали полное исчезновение мыслей. Они оставались полностью способными применять мысли для решения проблем и жить внешне, казалось бы, «нормальной» жизнью. Снижение казалось ограниченным только в области мышления, связанного с самосознанием. Тем не менее снижение количества мысленного потока было настолько значительным, что, когда участников попросили оценить уровень снижения в количественном эквиваленте, те, кто смог, отметили цифру в 80-95%. Такой высокий процент объясняет, почему некоторые говорили именно об отсутствии мыслей.

Такое снижение мышления не оказало негативных когнитивных последствий. На вопрос об этом никто не ответил, что хотел бы чтобы мысли о самом себе вернулись на прежний уровень или, чтобы к ним вернулось эмоциональное содержание. Наоборот, все отмечали, что способности к решению проблем, умственные способности и психические возможности, в основном, улучшились, потому что не были вытеснены, и не находились под влиянием пропавших мыслей. Часто выражалось мнение, что мышление в настоящий момент стало гораздо более тонко настроенным инструментом, занявшим свое достойное место в их психологической архитектуре.

Количество мыслей, связанных с самосознанием, так же, как и их процентное соотношение с эмоциональным содержанием продолжало уменьшаться по мере продвижения участника по континууму. На начальных стадиях континуума участники еще могли быть «схвачены» мыслями и их ум мог быть втянут в мысленный поток, подобный тому, что продемонстрировало исследование по блуждающему разуму (Smallwood & Schooler, 2006).

Они заметили, что этот процесс происходит относительно быстро и утверждали, что именно он приводит к снижению количества мыслей. Этот «захватывающий» процесс уменьшался в соответствии с продвижением участника по континууму. В экстремальных случаях участники отмечали полное отсутствие эгоцентрических мыслей.

Эмоции

В сфере эмоций, участники отмечали похожую ситуацию. Отмечалось значительное снижение как в диапазоне, так и в общей способности чувствовать эмоции, и колебания их интенсивности зависели от того участка на континууме, где в данный момент находился испытуемый. Находящиеся на раннем этапе испытывали позитивные и негативные эмоции. Но при их дальнейшем продвижении по континууму, они отмечали понижение общего эмоционального уровня. Продолжительность одной эмоции была пропорциональна длительности основных физиологических процессов, которые вызывают ощущение эмоций в организме (Pert,1999). Казалось, что возникающим эмоциональным стимулам не хватало того ключевого психологического аспекта, который обычно распространяется на эти переживания. В дальнейшем, участники отмечали полное отсутствие каких-либо эмоций.

В процессе продвижения от начальных локаций к последующим, положительные эмоции оставались, а негативные появлялись все реже. Перед моментом достижения тех локаций, на которых участники прекращали испытывать любые эмоции, все они говорили о своем эмоциональном состоянии как о крайне позитивном. Это состояние описывалось, как единая эмоция, в которой сочетались сильное безличное сострадание, радость и любовь. Переход на эту локацию часто был постепенным только для некоторых участников, которые отмечали ее как исходное положение на их УНСП, но переход, который следовал за этим на локацию без эмоций, был непосредственным и нес с собой заметные изменения.

Часто, участники говорили о состоянии непреходящего и глубокого внутреннего покоя. Нередко, в процессе интервью, они ощущали его в центральной верхней части грудной клетки, солнечном сплетении, и\или в центральной нижней области живота. На ранних локациях это ощущение могло быть скрыто. Обычно это было связано с внешней ситуацией, а не с внутренним мысленным процессом. Часто, когда обсуждалась глубокая травма или сильное эмоциональное переживание, например, такое, как неблагополучная семейная ситуация, участники на ранних локациях описывали, что их чувство покоя как бы «срывалось вниз». Описание этого чувства, часто сопровождалось толкающим движением рук, от солнечного сплетения вниз до нижней части живота. Некоторые участники выходили из ситуаций, которые подавляли их внутренний покой. Нередко это включало в себя развод, поскольку окружавшая их семья мешала глубокому покою, который они ощущали. Другие продолжали оставаться в давящих на них ситуациях до тех пор, пока эффект нового состояния не проходил. Период времени, в течение которого эти эмоциональные состояния исчезали, варьировался от двух недель до нескольких лет. Из отчетов видно, что причина таких состояний, где угасание выходило за рамки нескольких месяцев, часто была связанна с необходимостью раскрытия нескольких причинных пластов, составляющих ядро проблемы. Реакция на каждый пласт могла длиться от двух недель до трех месяцев. Однако, некоторые участники говорили, что отдельные состояния не рассеивались и в течение многих лет. Удивительно, но это относилось к людям, находившимся на дальних отрезках континуума, хотя они и переживали эти состояния как слабые и неопределенные ощущения в своем теле.

В эксперименте участвовали четыре пары, где оба партнера испытали УНСП. Одна из пар сообщила, что они нашли такие состояния полезными для углубления их раннего переживания УНСП. Годы спустя, именно по причине таких, не до конца рассеявшихся состояний, они, в конечном счете, решили развестись. Также, я наблюдал два случая, когда участники, годами оставаясь в ситуации продолжающегося переживания, на некоторые периоды прекращали испытывать УНСП. Когда состояние «падения вниз» завершалось, способность к УСПН возвращалась в срок от двух до четырех недель, но могло опять прерваться, если человек снова оказывался в гнетущей ситуации на протяжении длительного периода.

 

Восприятие (перцепция)

Изменения, происходящие при УНСП в области восприятия, тесно связаны с познанием и эмоциями. Но ряд изменений так же отмечается и в других категориях. Два основных изменения касаются степени сосредоточения на настоящем моменте, по сравнению с прошлым или будущим, а также в том, как влияют внешние события на внутренние переживания.

Все участники, вовремя УНСП сообщали о значительном увеличении способности сосредоточиться на том, что происходит в настоящее время, наряду с резким сокращением мыслей о прошлом и будущем. При этом переживание настоящего момента сопровождалось улучшением мультисенсорного восприятия. Участники находились под действием продолжительного информационного потока, посылаемого одновременно различными органами чувств, такими как слух и обоняние, и это ощущение приводило к более глубокому переживанию настоящего момента.

Хотя, на начальном отрезке континуума, участники испытывали сильное ощущение настоящего момента, они все равно были в состоянии погрузиться в мысли о будущем или прошлом, что было недоступно участниками, находящимися на поздних локациях. Чем дальше продвигался участник по континууму, тем сильнее его мысли концентрировались на настоящем моменте. На поздних локациях участники отмечали почти полное погружение в настоящий момент. Как было обнаружено во время исследования, перед позднейшими локациями, это состояние включало в себя такие эффекты, как переключение визуального восприятия с 3D на 2D и ощущение неподвижности внутри мира (даже продолжая физическое движение в пространстве), или чувство пропускания мира через себя.

Другой значительный процент изменений, отмеченный участниками, касается того, как внешние события влияли на внутренние реакции и эмоциональные процессы. Во время интервью, некоторые темы, связанные с внешними событиями, происходившими перед УНСП, описывались рассказчиками как раздражающие. В качестве постоянного примера, мужчины приводили ситуацию опасного обгона на дороге, и их ответную агрессивную реакцию. На вопрос — что они чувствуют в точно такой же ситуации, но уже после переживания УСНП, ответ зависел от того, на каком участке континуума находился каждый из них. На начальном отрезке они еще достаточно сильно реагировали на внешние раздражители. Как пример, они отмечали, что в тот момент могли среагировать оскорбляющим жестом или словами в адрес нарушителя. Но главное изменение для таких участников состояло в том, что происходило немедленно за этим. При УСНП, в течении нескольких секунд (от 2 до 90, зависело от серьезности создавшейся ситуации и, как правило, на самом низком уровне, если не представляло угрозы для жизни) их эмоциональное состояние возвращалось на нормальный уровень хорошего самочувствия и произошедшие перед этим их больше не волновало. Они говорили, что если такое случалось перед УСПН, то их раздраженное состояние длилось намного дольше. Комментируя различия, они, как правило, полагали, что отсутствие индивидуального самоощущения влияет на то, каким образом и как долго они могут испытывать последствия травматических событий.

Участники на продвинутых отрезках континуума понимали это явление более углубленно.

В качестве примера мне хочется привести одно из собеседований, происходившем в одном из известных университетов. Был один из первых теплых дней, и несколько молодых женщин лежали на траве в купальных костюмах. Зная, что мой собеседник гетеросексуал, я задал ему вопрос о том, что он испытывает, глядя на этих привлекательных молодых женщин. Он ответил, что случайно заметил, как его взгляд обращается в сторону одной из них, но ничего более не происходит. Когда я предложил ему дать объяснение этому факту, он ответил, что, возможно, это слабая реакция запрограммированной репродуктивной функции.

Находящиеся на поздней части среднего отрезка УСПН континуума часто отмечали, что они могли наблюдать как разворачиваются пласты этих перцептивных процессов в деталях. Они обладали возможностью различать отличия между ориентировочной реакцией (упомянутой выше) и физическим, когнитивным и эмоциональным процессами, возникающими вслед за этим. Они достигали момента, когда некоторые из этих пластов реагировали на какое-то событие, в то время, как другие никак на него не реагировали. Это контрастировало с реакцией участников с начального отрезка континуума, которые на период события ощущали эти пласты как один единый, или по крайней мере, как существенное уменьшение числа дискретных процессов.

Способность этих перцептивных процессов приводить участников к сильным реакциям или действиям также зависела от локаций континуума. По мере дальнейшего продвижения по континууму, повышалась их способность контролировать свои реакции на внешние события. И чем дальше они продвигались, тем все менее необходимым этот контроль становился. Они сообщали, что просто все меньше внутренних переживаний возникало в ответ на внешние явления, и даже они были больше похожи на «только-лишь ориентировочную реакцию», о которой уже говорилось ранее.

 

Память

Все участники сообщили, что они начали придавать меньшее значение своим личным воспоминаниям и своей личной истории вообще. Изменения в запоминании и воспроизведении информации, казалось находились в зависимости от места нахождения участника на континууме. На ранних локациях, где участники уже намного меньше придавали значение своим личным воспоминаниям, изменения при запоминании не были замечены. Однако было отмечено, что воспоминания появлялись намного реже, чем раньше. В дальнейшем, чем дальше продвигался участник по континууму, тем количество воспоминаний, появлявшихся спонтанно, постепенно уменьшалось, так же, как и эгоцентрованные мысли.

Несмотря на то, что многим участникам казалось, что у них имеются проблемы с памятью, на вопросы об их прошлом они давали полные и обстоятельные ответы.

При постепенном приближении к поздним локациям, часто отмечались заметные трудности в вызывании воспоминаний, связанных с личной жизнью. Это не касалось самих фактов из жизни, но тех детальных моментов биографии, которые сопровождают эти факты. Также все говорили о значительном ухудшении удержания такого вида воспоминаний. Несмотря на такое индивидуальное восприятие, это не подтверждалось при разговоре с ними. Они, как правило, продолжали оставаться богатым источником личной информации и степень ее доступности не отличалась от участников, находящихся на ранних участках континуума.

Эти участники также считали, что их кратковременная и средняя память были существенно затронуты.

В то время, как я бывал свидетелем случаев, когда участники были не в состоянии вспомнить подробности разговора, произошедшего несколько мгновений назад, большая часть участников, указывавших на такого рода дефицит памяти, оказалась в состоянии точно вспомнить недавние части нашего разговора, произошедшее днем раньше и так далее. Вероятно, что такая историческая информация попросту не возникала сама по себе у индивидов на поздних локациях континуума и, таким образом, не являлась для них настоящим. Однако, когда им задавались конкретные вопросы, информация возникала и была связана с настоящим моментом.

Только в одном случае наблюдалось заметное исключение, казавшееся подлинным дефицитом. Как только участники приближались и входили в высшие локации континуума, они регулярно сообщали, что были совершенно не в состоянии вспомнить такие вещи, как запланированные встречи, в то время, как продолжали помнить то, что составляло часть привычной рутины. Например, они хорошо помнили, что должны забирать каждый день ребенка из школы, но забывали о другом виде встреч, таких как посещение врача. Часто им приходилось приспосабливать свою повседневную жизнь к таким изменениям. Многие немедленно записывали назначенные встречи, список того, что нужно купить в магазине и тому подобные вещи на специальных листках. При посещении их домов я замечал, что такие памятки были расклеены на всевозможных местах: на телевизоре, мониторе компьютера, около ванной, на дверях и рядом с ними и т. д. Было очевидно, что памятки располагались в местах, куда участники смотрели с большей степенью регулярности. Участники уверенно утверждали, что предпочли бы оставаться в состоянии УНСП даже, если возвращение к «нормальному» состоянию, ведет к потере такого рода проблематики.

 

Дополнительные данные

В дополнение к вышеописанным результатам в сферах самосознания, когнитивности, эмоций, памяти и восприятия, по результатам исследования был выявлен ряд дополнительных данных. Эти зачастую сложные темы, неоднократно были либо выражены, либо горячо обсуждались в религиозных, духовных и других кругах, интересующихся опытом УНСП. В этом разделе я коснусь некоторых из них.

 

Истина и чувство воли

На дальнем конце континуума участники сообщали об утрате чувства воли. Они говорили, что не могли предпринимать каких-либо действий по собственной воле, а также были не способны принимать решения. Реальность ими воспринималась как разворачивающийся поток с «делать» и «решать» просто происходящими. Тем не менее, многие из таких участников функционировали в рамках жестких условий, и им это хорошо удавалось. Один, например, защищал докторскую диссертацию в крупном университете. Другой был молодым профессором колледжа, в процессе выстраивания своей карьеры. Также, еще был один опытный администратор государственного и частного секторов, которого приглашали в качестве высокопрофессиональным консультантом в различного уровня институционные учреждения.

На ранних локациях континуума снижение чувства воли ощущалось участниками редко. Они отмечали усиление интеллектуального сознания, и ощущали, что все идеально именно так, как должно быть и не может быть иначе. Часто они чувствовали, что им открылись великие истины и не желали подвергать сомнению это убеждение. На средних участках континуума эти ощущения оставались, и участники часто говорили, что они могли «чувствовать» правильное решение или выбор в каждой ситуации. Многие очень внимательно относились к выбору того решения, которое им казалось правильным, независимо от того, несло ли оно в себе логический смысл, или было социально приемлемо.

 

Догматизм: я- Просветленный, а ты -нет

УНСП очень часто сопровождалось ярким ощущением, что переживаемая реальность «глубже» или «более реальная», чем на самом деле. Проходило время, но это ощущение только усиливалось. Это внутреннее ощущение обладания истиной, нередко приводило к определенным формам догматизма, особенно у тех участников, которые пережили только один отрезок континуума. Уверенность в том, что только их ощущения могут считаться единственно аутентичными, мешала им согласиться с тем, что люди, которые описывали свои чувства по-иному, испытали УНСП. Когда их просили сравнить их опыт с результатами опросов других участников, они часто однозначно утверждали, что я глубоко заблуждаюсь в отношении того, что является настоящим опытом УНСП и что нет.

С другой стороны, те, кто были хорошо знакомы с одной или более духовной традицией, нередко приводили конкретные примеры того, где мой анализ мог быть ошибочным. Например, однажды я поинтересовался у известного учителя Тхеравады Буддизма почему один из участников, находившись на последнем отрезке континуума не испытывал ни эмоций, ни чувства воли, на что он уверенно ответил, что участник «застрял» в определенном Джхане, традиции которого отличаются от УНСП. В то время он был известным «Джхана Мастером» и усилием воли мог входить в различные состояния сознания. Его мастерство было настолько велико, что он вошел в состояние Джхана, о котором говорил, и я смог провести интервью с ним в этом состоянии сознания и сравнить его ответы с ответами других участников. Позднее, я представил этого Буддийского учителя другим участникам и между ними установились дружеские отношения. За время исследования, я часто пользовался возможностью знакомить участников друг с другом. Это помогало мне лучше вникать в то, чем они хотели поделиться. В данном случае у Буддийского монаха был один продвинутый ученик (также участвующий в исследовании), продвигающийся с локации, которую учитель считал состоянием Просветления на локацию, которую он отнес к стадии застревания в Джхане. Отчет ученика, схожий с отчетом предыдущего участника, с которым они, кстати, стали друзьями, заставил учителя пересмотреть свою позицию и принять возможность того, что локация с отсутствием эмоций и воли тоже может считаться допустимой формой УНСП.

Исследование показало, что начальное переживание УНСП несет с собой настолько глубокие ощущения истины и определенности, что участникам очень тяжело представить, что это может быть не единственной «правильной» версией переживания. Однако, процесс значительных изменений, когда на смену первичным ощущениям приходят не менее сильные и истинные новые, заставил участников признать, что могут быть и другие состояния, при которых возникают ощущения еще большей ясности и уверенности, чем они чувствовали перед этим. Это позволило им быть более гибкими в принятии не только своего собственного опыта, но и опыта своих коллег.

 

Постоянность личности

Несмотря на ошеломляющие изменения в ощущениях себя и мира после начала УНСП, внешняя жизнь участников изменилась мало. В общих чертах они сохранили свои прежние привычки, хобби, политические убеждения, предпочтения в еде, одежде и т.п. Если кто-то был экологом до УНСП, то он им остался и после, а если кто-то им не был, то он им и не стал. У многих появилась идея, сразу после вхождения в УНСП, рассказать своим коллегам по работе о тех изменениях, которые с ними происходят. Возвращаясь домой после рабочего дня, они долго ломали себе голову над загадкой, почему никто не увидел в них ничего нового. Только немногие решили не обсуждать происходящее с ними ни со своей семьей, ни с друзьями, тем более, что никто из них не заметил никаких видимых внешних изменений. Действительно, хотя внутри себя они переживали радикальную трансформацию, внешне это ничем не выражалось, они казались окружающим такими же, как всегда. У многих участников не было ни друзей, ни членов семьи, которые интересовались УНСП. Те же, кто пробовал обсуждать с близкими происходящее, часто сталкивались с недоумением и беспокойством. Поэтому, как правило, они больше никогда не затрагивали эту тему.

Казалось, что есть четкое различие между личностью участника в процессе УНСП и его глубоко внутренним индивидуальным ощущением себя. Когда последнее отсутствует, предыдущее продолжает неустанно присутствовать. Хотя были и исключения. Например, окружающими были замечены изменения в лучшую сторону у участников, страдающих от депрессии до начала УНСП. Однако в общем, внешне изменения не были настолько сильны, чтобы быть замеченными даже наиболее близкими к участникам людьми.

 

Устойчивое, но Не Постоянное: потеря УНСП

   В процессе выявления субъектов с УНСП, проект исследования привлек 17 человек, заявивших о том, что они испытали состояние УНСП. Срок продолжительности этого состояния колебался от 1 года до 23 лет. Я выбрал период в год, как срок минимальной продолжительности. Намного чаще я встречал тех, кто испытал это состояние в течение недели, месяца, нескольких месяцев и так далее. В основном, они рассказывали мне о нем в надежде, что я помогу им его вернуть. Трое из них рассказали, что они потеряли это состояние из-за травмы головы или болезни. Девять – утратили УНСП в результате чрезвычайно напряженного периода в их жизни. Остальные пять не смогли это объяснить какими-либо определенными событиями. С ними не было проведено полное собеседование для того, чтобы узнать на каких локациях они находились вовремя УНСП, но наши беседы выявили широкий разброс возможных локаций. Это потенциально богатая область для будущих исследований, но которую я намеренно исключил из настоящего исследования, чтобы удержать в центре внимания людей с УНСП.

   Фактически все участники первоначально выразили веру в то, что «подлинное» УНСП никогда не утрачивается. Они утверждали, что обычные переживания могут его заслонить, но именно УНСП всегда будет лежать в основе переживания. Многие из них верили, что именно так и происходит со всеми, а не только с ними. Но те из участников, кто лично был знаком с тем, кто утратил УНСП, допускали мысль о том, что это может случиться и с ними тоже, как и те из них, кто читал или слышал о такого рода случаях. Участники, чей персональный опыт УНСП значительно не менялся со временем на континууме, были более склонны верить в то, что УНСП было постоянно и неизменно. Когда им рассказывали о числе тех, кто потерял УНСП, они часто настаивали на том, что эти люди, на самом деле, никогда не испытывали настоящего УНСП.

 

Стресс и УНСП

Как я уже отмечал выше, некоторые участники говорили о том, что жизненные обстоятельства, приведшие их к стрессу, явились причиной того, что они утратили УНСП. Первая, от кого я это услышал, была одна женщина, подошедшая после моего выступления к одному из моих помощников. Она утратила УНСП 5 лет назад, после того, как умер ее отец, ее сын был неизлечимо болен и ее муж, с которым они прожили много лет, ее оставил. На вопрос об ее внутреннем состоянии в тот период, она ответила, что привычная ей невозмутимость ее не оставила. После нескольких таких случаев, я начал расспрашивать о жизненных обстоятельствах участников, с которыми я находился в контакте, чтобы выявить присутствие стрессовых ситуаций. И в трех случаях я почувствовал, что стрессовый уровень участника был достаточно высок и мне стоило побеседовать с ним еще раз. Среди этих людей был и самый первый из моих собеседников. К этому моменту, я был с ним знаком уже более 20 лет, задолго до того, как он начал испытывать УНСП. Это был разменявший шестой десяток врач на пенсии, находившийся в хорошей физической форме. Когда я беседовал с ним в первый раз, он находился на поздней средней части континуума, как раз перед той локацией, где оставались только полностью положительные эмоции. За все время, с момента его вхождения в УНСП, он не менял локации. В течение недели умер его отец, за которым последовала его сестра. У него возникли серьезные проблемы с одним из его детей. Однажды за ужином я поинтересовался о его внутреннем состоянии, и он охарактеризовал его как глубоко спокойное и позитивное, несмотря на все то, что происходит. Зная, что он будет вместе со своей многолетней подругой, я пригласил своего ассистента, чтобы он смог с ней поговорить отдельно. Он ловко увел ее к бару, где расспросил ее не заметила ли она каких-либо признаков стресса у своего партнера. В это же время я задавал те же самые вопросы самому участнику. Их ответы были абсолютно различными. Если он говорил, что не испытывает стресса, она отметила следующие сигналы: он плохо спал, у него не было аппетита, у него значительно изменилось настроение, его мышечный тонус был напряженней, чем обычно, необходимость в сексе понижена, начались проблемы со здоровьем и т.д.

То же самое выявилось и у других двух участников, и я решил провести другие эксперименты в этой области. Общие выводы из этой информации показали разрыв между внутренним субъективным переживанием участников и их физиологией, и психологией. Поскольку это было особенно заметно во время сильного стресса, то нам представилась возможность для измерений. Вот два примера таких измерений. Было неудивительно для участников утверждать, что с момента вхождения в УНСП, у них появлялось более глубокое осознание своего тела. Поэтому я организовал частные сеансы йоги для некоторых участников, чтобы более детально изучить их телесное осознание. Во время этих сеансов стало ясно, что участники верили в то, что они осознают свое тело намного больше, чем это было на самом деле. Например, инструктор часто прикладывал руку к какому-нибудь участку тела и просил в этом месте расслабить мышцы, на что участник отвечал, что он/она совершенно расслаблены и не чувствуют никакого напряжения.

Во время некоторых бесед участники отметили, что для них не является более возможным быть расистом или сексистом. Я попросил их пройти Harvard University’s Project Implicit test онлайн. Все эти участники были мужчины белой расы и каждый показал наличие степени сексизма и/или расизма, включая тех, кто находился на локациях отсутствия эмоций и воли. Project Implicit для проверки ответов использует физиологию.

 

Отвергание НеСимволического Переживания

Не все приветствовали не-символическое переживание (НСП). За весь период исследования я провел интервью с 3 участниками, которые не приняли НСП и изжили из себя эти ощущения. Это заняло от 2 недель до 8 месяцев, в зависимости от личности. Из отчетов следовало, что все они находились на поздних локациях континуума, там, где отсутствовали эмоции. И хотя они не испытывали НСП в течении года, поэтому я и не употребляю термин УНСП, их отчеты очень полезны и важны.

Двое из участников отвергли это состояние из-за самого состояния. Один рассказал, что он читал перед сном книгу о УНСП и на следующее утро проснулся в состоянии НСП. Он говорил, что почувствовал, что утратил свою человечность, что может быть распространённым следствием состояния с отсутствием эмоций и воли у лиц, духовно и психологически не готовых к подобному шагу. Он описывал, что смотрел через стол на свою маленькую дочку и чувствовал, что неправильно не испытывать к ней той глубокой отцовской любви, которую он чувствовал днем раньше. Ему потребовалось около 3 месяцев, чтобы окончательно избавиться от НСП, и для него это был один из наиболее значительных периодов в его жизни. Он полностью обрел свое внутреннее индивидуальное самоощущение.

Другая участница не полностью отвергала это состояние. У нее был духовный наставник, который не принимал долго длящиеся переживания, и в основе его учения лежала необходимость в любви и сострадании. Он посоветовал ей активно отвергнуть это состояние. Этот процесс занял 2 недели. В конце концов, оно было отвергнуто ей не полностью. Она вышла из локации без эмоций и воли, но остановилась на одной из начальных УНСП локаций, в которой и оставалась более 10 лет.

Все участники использовали одну и ту же технику для выхода из этого состояния. Они утверждали, что только мысль о том, что они не испытывают эмоций, может вызывать глубокий эмоционально-психологический отзвук, способный возбуждать слабое «призрачное» чувство. Термин «призрачный» был использован одним из участников и одобрен всеми остальными.

Те, кто перешел с ранних локаций континуума на более поздние, описывал что-то похожее, говоря, что по мере углубления ощущений на поздних отрезках континуума, эти «призрачные» отголоски предыдущих эмоций исчезали. Через некоторое время, те, кто хотел выйти из поздних локаций НСП обнаружили, что, если они попадали в ситуации, которые вызывали такие ощущения, они могли фокусироваться на них и усиливать их эффект. В конце концов, они реконструировали те эмоции, на которых им было легче сфокусироваться и, таким образом, смогли выйти из этого состояния.

Описание локаций

Большой трудностью оставалось понять и описать локации на континууме. Это может стать богатым материалом для будущих исследований. В настоящее время мы представили модель континуума, разделённую на 8 локаций, хотя на самом деле, их может быть и больше. Во избежание дискуссий, в настоящей статье я сгруппировал данные по 4 категориям. Этого достаточно для того, чтобы увидеть все типы изменений, которые происходят по мере прогрессии. Я обозначил их как Локации от 1 до 4.

 

Локация 1

То, что участники испытывали на этой локации, можно описать, как резкое сокращение или потерю индивидуального самоощущения. Их ум казался гораздо спокойнее из-за уменьшения количества и/или эмоциональной силы эгоцентрированных мыслей, хотя еще оставались некоторые эмоционально заряженные мысли, которые могли вернуть их в более активный мысленный поток. Они испытывали ряд негативных и позитивных эмоций, но эти эмоции были быстротечными и не имели над ними той силы, как раньше. Кондиционирование могло запускать мысленный поток или сильные эмоции, но и они исчезали за несколько секунд. Такие изменения в мыслях и эмоциях, приносили с собой ощущение глубокого покоя и удовлетворения. Это удовлетворение чувствовалось более реальным, чем любое, ранее испытанное и делало внешний мир и предыдущие ощущения индивидуального самосознания менее реальными, чем настоящее. Этот глубокий покой мог быть нарушен внешним психологическим раздражителем, но восстанавливался обратно, как только стимул был устранен. Их самоощущение казалось шире и выходило за рамки физического тела. Появлялся новый вид связи между тем, что ранее воспринималось как внешний и внутренний миры. У религиозных участников увеличивалось чувство связи с Богом. Все участники отмечали очень высокий уровень самочувствия, и, что в интеллектуальном смысле все разворачивается именно так, как должно быть.

 

Локация 2

Локация 2 углубляет ощущения, испытываемые на локации 1. Например, на второй локации у участников все больше уменьшалось количество эгоцентрированных мыслей и продолжалось снижение влияния на них мыслей, которое на локации 1 еще присутствовало. По мере их продвижения по этой локации, диапазон испытываемых ими эмоций становился необычайно позитивным. Становилось более вероятным, что на этой локации участники чувствовали способность к принятию наиболее верного решения, когда им предоставлялся выбор. Те, кто перешел на эту локацию с предыдущей, описывали все возрастающее улучшение самочувствия.

 

Локация 3

Локация 3 наиболее точно представляет только локацию, а не диапазон подобных локаций, лежащих на континууме. На Локации 2 участники избавились от отрицательных эмоций и испытывали одну доминирующую эмоцию. Эта единственная эмоция ощущалась, как смесь различных позитивных эмоций, таких, как деперсонализированное/всеобщее сострадание, радость и любовь. Часть от негативных эмоций, которые один из участников назвал прото-эмоциями, еще иногда ощущалась, но они больше не превращались в отдельные эмоции. Единственно оставшиеся положительные эмоции сопровождали участников на 3 Локации, а остававшиеся следы эгоцентрических мыслей, продолжали уменьшаться.

На Локации 3 переживание внутреннего покоя и удовлетворения продолжает углубляться. Также присутствует чувство связи и единения. Если это были Христиане, то они чувствовали сильную связь с Иисусом, Святым Духом или Богом, в зависимости от верования. Если они являлись «духовными» они могли испытывать, что это чувство единения приводит их к погружению в тотальное сознание. Такого вида опыты часто относятся к высшему духовному состоянию в таких религиях, как Христианство и желаемому уровню для некоторых форм Буддизма и других религий. На 3 Локации участники часто видели мир не способным быть иным, чем он уже является в данный момент. Когда они оценили это количественно, то оказалось, что это ощущение очень глубоко. Эти участники обычно не придавали значение выбору правильного решения или направления, как это делали участники на Локации 2. Те, кто продвинулся до этой точки на локации, отмечали возраставшее чувство благополучия.

 

Локация 4 и выше

Еще большие изменения происходили на Локации 4, которая включает в себя, как проходные локации, так и те, которые за ней следуют и где происходит дальнейшее углубление опыта. Все остатки эгоцентрических мыслей, в этой точке, исчезают, так же, как и эмоции. Чувство глубокого внутреннего единения с Богом и тотальным разумом и тому подобные чувства исчезают. Участники отмечали отсутствие воли и способности к принятию решений. Присутствовало чувство, что жизнь просто разворачивалась перед ними, и они наблюдали как происходит этот процесс. Обычно, у этих участников присутствовал серьезный дефицит памяти, включивший неспособность запомнить расписание событий, которые не были привычными или рутинными. Участники, продвинувшиеся на эту локацию после одной или нескольких предыдущих, отмечали все более повышающийся уровень чувства удовлетворения. Часто это приводило их в изумление, поскольку они не представляли, что может быть еще что-то лучшее, чем Локация 3.

Благодарности

Я приношу свою глубокую признательность ведущему научному сотруднику этого проекта Келли Ларсон, и благодарю ее за неутомимую работу и помощь в течение основных лет этого исследования.

Также, я искренне благодарен всем тем, кто помогал и сотрудничал с нашим проектом в течение всех этих лет, включая Allan Leslie Combs, Ralph Hood, jr., Gino Yu, Laurel McCormick, Bernard Baars, Zoran Josipovic, Gary Weber, Michael Siegel, Ben Goertzel, Stanley Krippner, Peter Fenwick, Judson Brewer, Fred Travis, James Austin, Mauricio Sierra-Siegert, John Astin, and Kanglei Wang.

Источники

Cook-Greuter, S. R. (2000). Mature ego development: Gateway to ego transcendence? Journal of Adult Development, 7(4), 227-240.

Katz, S. (1978). Mysticism and philosophical analysis. New York: Oxford University Press.

Katz, S. (1992). Mysticism and language. New York: Oxford University Press.

Ferrer, J. (2000). The perennial philosophy revisited. The Journal of Transpersonal Psychology, 32(1), 7-30.

Ferrer, J. (2002). Revisioning transpersonal theory: A participatory vision of human spirituality. Albany: State University of New York.

Hanson, B. K. (1991). Mystical realism: Epistemology and nondual awareness. Dissertation Abstracts International, 52(6), 2177B. (UMI No. 9135373)

Hood, R. W., Jr. (1995). The facilitation of religious experience. In R. W. Hood, Jr. (Ed.), Handbook of religious experience (pp. 568-597). Birmingham, AL: Religious Education Press.

Hood, R. W., Jr. (2003). Conceptual and empirical consequences of the unity thesis. In J. Belzen (Ed.), Mysticism: Some psychological considerations (pp. 17-54). Amsterdam, The Netherlands: Rodopi.

Levin, J., & Steele, L. (2005). The transcendent experience: Conceptual, theoretical, and epidemiologic perspectives. EXPLORE, 1(2), 89-101.

MacDonald, D. A. (2000). Spirituality: Description, measurement, and relation to the five factor model of personality. Journal of Personality, 68, 153-196.

Martin, J. A. (2010). Examining claims of self reported persistent non-symbolic experiences in adults using the M Scale and WUSCT (Unpublished doctoral Dissertation). California Institute of Integral Studies, San Francisco, CA.

McCormick, L. A. (2010). The personal self, no-self, Self continuum: An intuitive inquiry and grounded theory study of the experience of no-self as integrated stages of consciousness toward enlightenment. Proquest: UMI No. 3396100.

McGinn, C. (1991). The problem of consciousness. Oxford: Blackwell Publishers.

Neuberg, A., D‘Aquill, E., & Rause, V. (2001). Why God won’t go away: Brain science and the biology of belief. New York: Ballantine Books.

Newberg, A. B., & Waldman, M. R. (2006). Why we believe what we believe: Uncovering our biological need for meaning, spirituality, and truth. New York: Free Press.Pert, C. B. (1999). Molecules of emotion: The science behind mind-body medicine. New York: Touchstone.

Roberts, B. (1993). The experience of no-self: A contemplative journey. Albany, New York: State University of New York.

Smallwood, J. & Schooler, J.W. (2006). The Restless Mind. Psychological Bulletin, 132(6), 946-958.

Stace, W. (1960). Mysticism and philosophy. Philadelphia: Lippincott.

Thomas, L. E., & Cooper, P. E. (1980). Incidence and psychological correlates of intense spiritual experiences. Journal of Transpersonal Psychology, 12, 75-85.